Раздел 16

 

ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ УКРАИНСКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ

§ 49. Недооценка украинского материала при этимологизации фразеологизмов

 

Примечательно, что практически все украинские этимологи - М. Демский, А. Ивченко, Л. Коломиец, Л. Скрипник, Я. Спринчак, В. Ужченко и др. - широко используют фразеологические параллели из русского языка и других славянских источников. Как и некоторые российские - А. Бірих, В. Мокиенко, М. Толстой и др. - параллели с украинской. И действительно, такие идиомы, как бить баклуши, ни кола ни двора, ни Богу свечка ни черту огарок, за царя Гороха, тыквы преподнести, груши на вербе и др., не только обозначены глубокими следами язычества, но и количеством вариаций в украинском языке делают возможным нахождение их внутренней формы. Например, параллельно с литературным баклуши бить на востоке Украины на Луганщине мы обнаружили байдаки бить ("Уже третий час сидите, челны бьете", г. Сватово), баклуши гонять ("Да он только и делает, что баклуши гоняет", с. Курячівка Белокуракинского р-ну), баклуши заколотить (г. Краснодон, м. Перевальск, с. Тополи Троицкого р-ну), байдуки бить (пгт. Марковка, м. Суходольск), байки бить (г. Краснодон, м. Рубежное). Однако парадоксально, что большинство русистов-фразеологів, как отмечает российский языковед В. Мокиенко, к этому времени пренебрегает фактами украинского языка, определяя спільнослов'янські, даже спільноєвропейські высказывания как "национально специфические". Скажем, в "Опыте этимологического словаря русских фразео-логизмов"М. Шанского, В. Зимина и А. Філігіпова (1987) это встречается чуть ли не на каждом шагу. Почти повсеместно находим отметки или "собств. рус." (собственно русское) (брать в шоры, брать па пушку, в долгий ящик, в ногах правды нет, в огонь и в воду, в один голос, в три погибели согнутся, вилами по воде писано, улізти в душу, улізти в шкуру (чью), водой не разольешь, волк в овечьей шкуре, всем миром, всякая всячина, всякой твари по паре, выбить из седла, вывести на чистую воду, высунув язык, голод не тетка, горы свернуть, дать потачку, дать волю, дать дуба, дать по шапке, дело на мази, дело хозяйское, держать нос по ветру, днем с огнем, до второго пришествия, душа в пятки ушла, живая вода, заварить кашу, какую воду смотрел, ни кола ни двора и др.), или "калька с франц." (калька с французского языка) (быть в мыле, всех мастей, вставлять палки в колеса, говорить сквозь зубы, всем сердцем, всей душой и т.п.).

По подсчетам некоторых ученых, таких диагностически обозначенных "национально специфических" ФЛ в названном словаре "около трети всего корпуса" [174: 31]. Рассмотрим поближе хотя бы некоторых из них. Например, выражение водой не разлить имеет соответствия и в украинской (и водой не разлить), и в белорусском языках (недостатком не разліць). Еще больше параллелей в рус. мерить на свой аршин (укр. мерить на свой аршин, билл. мерыць адным аршынам, с.-х. mjeriti jednim arsinom). ФЛ волк в овечьей шкуре, всякой твари по паре такие же "русские", как и "украинские" или "белорусские", поскольку их источник - Священное Писание. О ФО ни кола ни двора говорилось выше. Добавим, что в украинском языке она употребляется еще и с нарощеннями, активно варьируется: ни кола ни двора - все здесь (И. Котляревский); "Пока война была, все считались равными, а теперь - в одной из глотки прется, а в другой - ни кола, ни двора, ни рогатого вола", "Отдельно стояли дейнеки... - все, кто не имел ни кола ни двора, даже ломаного гроша в кармане..."; ср. еще: ни кола ни двора, ни скота, ни имущества (В. Кулаковский. Мартын Пушкарь); " - Чтобы у тебя ни кола, ни двора, ни плошки, ни щепки!.. " (В. Близнец); " - И куда же ты, Григорий, помандруєш после госпиталя? Дома же, на Волге, ни кола ни двора, ни роду никакого" (И. Цюпа. Земляки); "И только у нашего брата часто ни кола, ни двора, ни семьи, ни друга" (Я. Гримайло. Очарован на Восток). Еще показательнее вариация выражения в фольклорных источниках - сборниках пословиц и поговорок, в словарях (в том числе и в Г. Номиса, П. Белецкого-Носенко), в записях народных песен: ни кола, ни двора, только и ходу, что из ворот да в воду; нет у него ни кола, ни двора, все здесь; ни кола, ни двора, - один серенький коток и на шее веревка [309: 23]; ни кола, ни двора, ни огорода [22: 126]; "Нет тыну ни кола, Тилько стоить кущ калыны да И та не цвела" (А. Метлинский). Все это свидетельствует о прочное врастание высказывания ни кола ни двора и в украинскую ідіоматику и пареміологію.

Многие из названных выражений имеют общее генетическое источник, широкую вариативность и в украинском языке, хоть украинского источника упомянутые авторы этимологии "русских фразеологизмов" почему-то нигде не называют. Ср. активно употребляемое вывести на чистую воду (В. Кучер, М. Тарновский, М. Коцюбинский, Л. Мартович, В. Минко и др.), вывести на свежую воду (Н. Кропивницкий; 260) и вытащить на чистую воду (Из газ.). То же самое можно сказать и о дело на мази. О выражение в долгий ящик определенной степени уже говорилось. Немного добавим о версии прежде всего российских пареміологів. За ней, царь Алексей Михайлович (1645т-т1676) велел прибить долгий ящик на столбе у своего дворца в Коломенском. В этот ящик опускались челобитные, которые царь ежедневно читал. Ответы царских чиновников были очень нешвидкими, что якобы обусловило переносный смысл выражения - "надолго задерживать решения какого-либо дела". Однако обращение к украинскому материала свидетельствует об ошибочности этого толкования. В русском языке оборот известен в двух лексических вариациях: откладывать (отложить) в долгий ящик и откладывать (отложить) в долгий ящик. Уже сама тождественность структуры и значения при отсутствии активной вариативности может стать свидетельством заимствования. Для украинского языка таким свидетельством является отсутствие этого высказывания в богатом диалектизмы "Словаре" Б. Гринченко. Во-вторых, одно из первых уживань этого оборота в литературном языке принадлежит И. Котляревскому (1769 - 1838): "Выборный. А зачем же одкладовать [свадьба] в долгий ящик; ведь мы не судьи" ("Наталка-Полтавка"). Кроме того, значение слова ящик очень точное и специализированное: оно означает не ящик вовсе, а выдвижной ящик в столе. Тем самым украинский материал дает большие возможности для отрицания традиционной этимологии, которое связывает выражение о длинный ящик с царствованием Алексея Михайловича. Слово ящик показывает, что речь идет, возможно, о канцелярские столы, в которые откладывались на длительный период бумаги, которые не требовали оперативного решения. О волокиту крючкотворцев, кстати, напоминает и реплика Выборного. Чужомовний, неслов'янський характер оборота подтверждается и украинским материалом, поскольку украинское ящик - не что иное, как немецкое Schublade "выдвижной ящик стола". Калькой с немецкого выражения etwas in die lange Truhe legen, что бытовал в немецком языке до XVIII в. [175: 35-43], и есть выражение откладывать в долгий ящик. Так материал украинского языка (наряду с другими языками) помогает установить истинную этимологию выражений откладывать в долгий ящик или откладывать в долгий ящик.

Подобное произошло и с паремией язык до Киева доведет: она тоже порой интерпретируется как "исконно русская". Даже несмотря на то, что здесь прямо названа украинская столица. Еще примітнішим является и тот факт, что в украинской паремиологии слово Киев образует многочисленные пословица: в огороде бузина, а в Киеве дядька; тем я тебя полюбила. что на пятке перстень; Так! И в Киеве так; свечи поедят, а сами так сидят; от Киева до Львова (Краков) везде беда одинакова; глупый и в Киеве не купит ума; что в Киеве, что под Киевом. Вот разнообразие их в Г. Номиса: В Киеве не жахайсь, Волиня пригортайсь, а Покутья держись; Далеко пьяному до Киева; Киев не сразу построенный; Так и в Киеве делают; Вплоть Киев видно (кислицю укусил). Особое значимые варианты с наращиванием: Язык Киева доведет. - ... и до кия; Язык до Киева доводит. - ... и до кия. Сама понятийная модель таких пословиц - универсальная. За ней образованы подобные паремии в итальянском, немецком языках, nop. фр. Qui langue a, a Roma va; турецкое "Расспрашивая, дойдешь до Каабы (Мекка)". Топонимические модели ее национальные. А то, что "эта модель в русской диаспоре заимствована из Украины", сдается полностью закономерным, учитывая представленные выше другие языковые факты [173: 91-92].

"Французское" происхождение выражений всем сердцем, всей душой (со словами любить, верить, сочувствовать, понимать и т.п.) так же стало типичным обозначением миропонимания духовных и волевых качеств украинского народа, его ментальности - проявлений в категориях родного языка понимание культурно-языковой общности внешнего и внутреннего мира. Выделим широковживану структурную модель "ад'єктив + субстантив в оруд, отм." на определение интенсивности проявления признака: чище сердцем, искренним сердцем, всем сердцем; мягкий сердцем, горячий сердцем, с раскрытым сердцем, с легким сердцем; всей душой, искренней душой, с открытой душой, с дорогой душой и т.д. Интересно, что структурно-семантический, тега и лінгвокультурологічний аспекты украинских фразеологизмов с компонентом "душа" стали даже предметом диссертационного исследования (О. Каракуця, 2002).

Время етимологам просто не хватает украинского материала или не все украинские словари его фиксируют. Например, вообще чувствителен к украинскому образного слова гродненский исследователь И. Лепешев считает "собственно белорусскими" ряд высказываний, которые, однако, удостоверяющих украинское источник и могут рассматриваться общими для обоих языков, а некоторые имеют и более широкий ареал. Прокоментуймо некоторые из них: 1) апошняя в папа жонка (последняя у попа жена). Она действительно последняя, поскольку попам запрещается жениться во второй раз. Разг. послидняя в попу женщина употребляемое по крайней мере на всем востоке Украины; 2) біць в званы, ср. укр. лег. звонить во все колокола [317: 234]. Объясняя происхождение ФЛ бить тревогу, М. Демский отмечает, что названная фразема обязан колокола, который в прошлом созвал народ, извещал о пожаре или о нападении врагов или сообщал, что кто-то закончил свой жизненный путь. В А. Головка прочитаем: "Отчетливо слышно было, как били в колокол тревогу в Ліщинівці". Со временем в фразе бить в колокол тревогу существительное колокол опускался, поскольку всем было понятно, что тревогу бьют только в колокол [73: 71]. Так же глубоко усвоенное и бить в колокола "обращать внимание всех на что-то", повсеместно употребляемое в устной речи; 3) воук дорогу перабег (каму) "очень везет кому-либо", однако ср. приметы, записанные в с. Никольском на Луганщине еще в конце XIX ст.: "как кошка перебежит кому дорогу, так будет неудача или лошадь сдохнет"; "как заяц кому перебежит дорогу, крюк будет ему беда"; "если же волк перебежал дорогу, то это к счастью" [93: 302-303]. Это высказывание скорее совместно-восточнославянский; 4) вочі вялікія зрабіліся (у кого), ср. рус. делать/сделать большие глаза "проявлять большое удивление, недоумение", представлено даже в академическом двухтомнике и подтверждено иллюстрациями из произведений Г. Хоткевича и М. Коцюбинского [317: 740]; 5) гад печаны "отвратительная, вредная человек". Выражение гад печеный ("Не человек, а гад печеный") широко засвидетельствован в западно-слобожанских говорах (г. Ахтырка); 6) газеты чытаць "голодать (обычно о лошади)". Выражение газеты (газету) читать повсеместно применяемый в слобожанских говорах, в устной речи. В западно-слобожанских говорах часто употребляется и относительно коровы, теленок, овцы; 7) гарадзіць плот "придумывать что-нибудь". Ср. известное восточно-украинский тын городить "говорить что попало, пустое; заниматься болтовней" (г. Алчевск, м. Краснодон, м. Луганск, с. Никольское Меловского р-на Луганской области) [303: 231]; 8) для адводу вачэй, ср. рус. для отвода глаз, иллюстрация с Григория Тютюнника [317: 117]; 9) загнаць в тупик (каго) "довести до растерянности" подержанное практически повсеместно; 10) с капейкамі "с небольшим превышением". Контексты вроде через час с копейками, прочитал 500 страниц с копейками, весит полцентнера с копейками т.п. тоже употребляются в устной украинской речи практически везде; 11) злавіць двух зайцау (зайцоу); ср. украинские соответствия с вариативным дієслівним компонентом убить (уколошкаты, поймать, поймать) двух зайцев; 12) злавіць (спаймаць) леса (лісіцу), ср. восточно-слободский лисичку поставить, поймать лисичку "неосторожно прожечь полу пиджака, вообще одежду" [303: 146] (на основе сходства цвета шерсти лисицы и прожженного места на одежде) и зел. лисичку поставить (ухватить), лису поймать (г. Ахтырка Сумской обл.) [ВК].

Так же лишь "общими для белорусского и русского языков" И. Лепешев считает и высказывания гадзіна (змея) падкалодная, журавль в небе, зайсці в тупик, з'ездзіу в рыгу. На самом деле контекст их шире: 1) ругательная вариантная ФЛ подколодная (потайная и др.) гадюка (змея) "злонамеренная человек" (как сопоставление с гадюкой, что таится "под бревном" и жалит спідтишка) зафиксирована академическим похоже, устоявшимся фразеологическим словарем украинского языка [317: 167]. Употребительны также другие фраземи с семами "гадючей потаємності": гад потаенный, потайной гадюка, гад (гадюка из-под соломы) [45: 353]; 2) рус. журавль в небе как одна из образных основ паремии лучше синица в руках, чем журавль в небе, как осколок пословицы свободно функционирует не только в устной речи, но и в разножанровых текстах: "Как небесной манны, ждешь открытия сезона, все лето готовишься к нему, и вот имеешь журавля в небе" (Л. Гроха); "Каким Сомко... оставил сотникування в Нежине и пустился на Низ ловить журавля в небе" (П. Панч); "Полдела - это журавль в небе. Конец - делу венец" (А. Головко); 3) зайсці в тупик "попасть в безвыходное, затруднительное положение". В свое время в работе "Из лекций по теории словесности: Басня. Пословица. Присказка" (1930), переводе труда "Из лекций по теории словесности: Басня. Пословица. Поговорка" (1894), А. Потебня указал, что туник здесь "глухой закоулок или угол, образованный двумя заборами" [305: 205]. В украинском языке свободно употребляется выражение зайти в тупик ("Как же ты будешь писать об украинцах не на их языке... Ты обязательно зайдешь в этот тупик и потупцяєш назад, жалея, что упустил столько времени", Григор Тютюнник), как и выражения стать в тупик, прийти в тупик, заехать в тупик, попасть в тупик, то есть первоначально в улицу, переулок, не имеющие сквозного прохода, проезда. "Железнодорожные" лексико - семантические наслоения на подобные выражения появились уже позже, с развитием железнодорожного транспорта; 4) з'ездзіу в рыгу "блевать, конечно как следствие опьянения от спиртного". Образованное в результате каламбурного столкновения топонима Рига (М. Михельсон даже отмечал, что здесь скрывается намек на то состояние, чувства, которые вызываются "путешествием по море в Ригу") и вульгарного рыгать "блевать". О прочные корни выражения поехать / съездить в Ригу в украинском языке свидетельствуют и местные наращивание как усиление экспрессии: поехать в Ригу через Горловку, поехать (бегать) через Ригу на Харьков, которые регулярно воспроизводятся и имеют широкий ареал (с. Валуйське Станично-Луганского р-на, с. Дарьино-Єрмаківка Свердловского р-ну, г. Кировск, г. Краснодон, м. Кременная, м. Старобельск, м. Стаханов Луганской обл.; с. Андреевка Снежнянского р-на Донецкой обл.). Добавим, что подобная фразеотвірна модель заверенная нем. устойчивым выражением Kotzebues Werke studieren "тошнить, блевать" (досл. "читать произведения Котцебу"), ср. нем. kotzen "рвать, рвать"; в чешском фразеологизме honit Davida "тошнить, рвать" (davit - "тошнить, рвать"); в польском языке - pojechal do Rygi, где оно считается заимствованием из русского [346, III: 116]; литовский эквивалент vaziuoti i ryga оценивается как славянское заимствование, которое не имеет ничего общего с названием столицы Латвии [115: 79].

Порой отдельные высказывания подаются как "заимствование из русского": днем с агнем, замарыць чсірвяка (чарвячка), с грахом папалам и др. Однако ср. рус. поискать такого днем с огнем (со светом, при солнце и др.), поискать такого днем при солнцу со свечой, днем с огнем не найти [317: 686]. Билл. замарыць чарвяка (чарвячка), как и украинское заморить червячка, очевидно, непосредственно заимствованные из русского. Однако и в русском языке они "иностранные пришельцы". Точнее их квалифицировать в русском (белорусском) языках как "заимствования из романских языков через русский". В романских языках подобные выражения употребляются очень часто и имеют стабильное значение и внутреннее мотивирование (собственно, убить, залить червяка - глиста): исп. matar el gusanillo (gusano) "выпить рюмку водки перед завтраком", досл. "убить червячка"; португал. matar o bicho "выпить натощак рюмку", досл. тоже "убить червя". Непосредственным предшественником современного русского, украинского и белорусского высказываний, по мнению В. Мокиенко, могла быть французская соединение tuer le ver, досл. "убить червя" [175: 26]. Частота употребления в устной и писемному речи, фиксация высказываний с грехом пополам всеми словарями свидетельствуют скорее о совместно-восточнославянский характер высказывания. Слово грех здесь - "ошибка". Ср. целое гнездо однокоренных слов в русском языке - загрєх, згрех, ізгрех, узгрех; огрех "погрешность, ошибка; пропущенное при пахоте место" (пахать с огрехами). Вероятнее всего увязывания слова грех с лит. graizus "крутой, искривленный" [87, И: 598-599]. С грехом пополам, следовательно, "с ошибкой пополам". И нет оснований оставлять украинское с грехом пополам за "этимологическим бортом".

Вот еще один "украденный" у Славии пример и канонизирован как "российский". В "Символе и Указе царя Алексея Михайловича" от 11 мая 1663 г. было написано: "Женщин за убийство мужей окапывать землей". Такое правило "Уложения", например, было почти буквально повторенное в романе А. Толстого "Петр i": "И вдруг я вижу, - из земли торчит женская голова и моргает глазами. Я очень испугался и спросил моего спутника: "Почему председатель моргает?" Он сказал: "Она еще жива. Это российская смертная казнь - за убийство мужчины такую женщину зарывают в землю..." Отсюда якобы и выражение стоять как вкопанный, который, по мнению белорусского исследователя И. Лепешева, является сокращенным вариантом выражения (стоять) как вкопанный в землю [144: 160; 143: 442].

Однако некоторые моменты вызывают сомнение, особенно когда привлекать материалы говоров или других языков и наречий. И сначала данные русских диалектов. Нам уже приходилось писать о происхождения этого устойчивого сравнения в книге "Образы родного языка" [293: ЗО-32]. На Дону среди русских диалектных высказываний тоже много "неподвижных" предметов. Например, в "Большом толковом словаре донского казачества" (2003) находим сравнения стоят надолбнем (как надолбень, надолба, надолбня), пол надолбой ("Пашла и стаить как надалба") [27: 301]. Все они объяснены синонимическим эквивалентом стоять как вкопанный. Особенно показательны сравнения сидеть как врытый "сидеть неподвижно", пол как врытая соха "встать как вкопанный" [27: 89]. Показательны в том смысле, что вритому можно и "сидеть", а вритим могут быть и предметы. Можно подумать, что и украинское "Екатерина не поздравила его, не кинулась, как всегда, ему навстречу, стоит, как в землю вкопанная" (О. Стороженко) тоже подтверждает версию "наказания". Однако выражение стоять как вкопанный означает не столько наказание, сколько состояние кого-то. Фразеологический академический словарь толкует его как "неподвижно, незыблемо, застигши на месте": "Все люди стояли как вкопанные, познімавши шапки" (И. Нечуй-Левицкий); "Дрожь прошел у всех по теле на тот вид: бояре стояли как вкопанные" (И. Франко); "В одном месте Богданов лошадь знепокоївся, стал как вкопанный: почувствовал ночную воду внизу, боится ступать" (О. Гончар). Такое наказание не обязательно было связано с женщинами - убийцами. Например, по свидетельству цензора И. Снегирева, привычными были такие вот оговорки, касающиеся всех: "ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами. Не разглашай, что бывал во дворце и говорил с государыней. А то жилы вытянут, у угля сожгут, по уши с землей закопают!"

Это значит, что и предметы могли стоять незыблемо - "как вкопанные": стоять в камне (Марко Вовчок), болг. стоя като закован, като вкаменен (как окаменевший). И прежде всего столб: стоять как вкопанный столб, стоять как столб, стоять как вкопанный, стоять столбом (неподвижно, как вкопанный в землю столб), билл. стаіць, нібьі укопаны слуп, то есть столб (употреблено в белорусской поэме Якуба Коласа "Возмездие"). См. также записанное в городах Енакиево и Марковке Луганской области: " - Чего стоишь как столб вкопанный" [303: 226]. Ср. и в А. Свидницкого: "Дети стояли как повкопувані; еще Антосьо не так, а что то, то как столб - чтобы пошевелился!" (курсив наш. - Авт.).

Невнимание к украинскому фразеологічного материала (и других славянских языков) привела, таким образом, ложную этимологию выражения стоять как столб, жестко привязав его к случайному факту - образа средневекового наказания в России.

Значимым, таким образом, выдается заключение российского етимолога В. Мокиенко, который много сделал для определения достойного места украинской фразеологии в этимологических исследованиях: україністична "рентгеноскопия" славянских пословиц и поговорок составляет одно из актуальных "реабилитационных" (во всех аспектах) задач диахронической паремиологии". Без нее историко-этимологический анализ славянской пареміологічної системы рискует оказаться весьма субъективным[182: 20; 174: 32].