Вступление к философии Великие философы учебное пособие
Раздел 5
ДУХ АБСОЛЮТА
Артур Шопенгауэр
(1788-1860)
«Вопрос о свободе воли ... является краеугольным камнем, с помощью которого можно отличить глубоких мыслителей от этажных»
«Меня поймут через двести лет», - эти слова принадлежат первому серьезному критику системы абсолютного идеализма Гегеля, немецкому философу Артуру Шопенгауеру, который сделал отчаянную попытку противопоставить диалектическому учению Гегеля свое иррациональное учение о мировой воле. Попытка молодого, практически никому не известного наглеца граничила с безумием. Гегель в те времена считался недостижимой величиной, вершиной философской мысли как таковой. И все же Шопенгауэр рискнул. И как показало будущее - не ошибся. Гегелевская философская система сначала дала трещину, а затем - под влиянием критических стрел Фейербаха, Маркса и Энгельса - начала «рассыпаться на куски». «Куски» гегелевской системы, между тем, из философского оборота не исчезали. Они получали автономное существование. их влияние (как и гегелевской системы в целом) остается весомым и в наши дни.
А. Шопенгауэр родился в г. Данцинг (ныне Гданьск) в семье коммерсанта. Отец будущего философа был человеком мрачной, замкнутой, жестокой; мать - оживленной и доброжелательной. Она имела литературный дар, общалась с известными людьми своего времени, содержала небольшой литературный салон, среди посетителей которого можно было встретить Гете и Ф. Шлегеля. Понятно, любознательный малыш тянулся к матери и нехотя занимался изучением коммерческого дела, к чему принуждал его отец. Между родителями время от времени возникали недоразумения и ссоры. Родители, в конце концов, закончил жизнь самоубийством. Артур вместе с матерью переехал в г. Веймар, где поступил в гимназию и занялся изучением классической филологии.
Обучение медицине и философии, зоологии и астрономии, естественной истории и психологии в наиболее знаменитом из немецких университетов - Геттингенському сформировало мировоззрение юноши, укрепило его уверенность в себе. В Берлинском университете юноша приобщился к величайших достижений человеческого духа - к философии. Вполне закономерно, что философия его просто захватила: лекции в Берлинском университете в то время читали знаменитые И. Фихте и Ф. Шлейєрмахер. Однако, что интересно, Шопенгауэр не увлекается Фихте, а индийской философией и Кантом - как пишет Б. Рассел, «он слушал лекции Фихте, но презирал его» (Рассел Б. История Западной философии. - С. 269).
Вместе с отцом - жестоким и своевольным и индийской философией смирения и усмирения, у колыбели будущего философа стоял «Пессимизм». «Жизнь - сомнительная вещь, - скажет он позже, - и я решил посвятить свою жизнь размышлениям о нем».
После завершения обучения и защиты диссертации Шопенгауэр возвращается к м. Веймар, а после серьезного конфликта с матерью переезжает в Дрезден, где сосредотачивается над главным произведением своей жизни «Мир как воля и представление». Подарком судьбы можно считать приглашение Шопенгауэра к чтению лекций в Берлинском университете. Однако этим подарком он не воспользовался. Имея своевольный, самоуверенный характер (очевидно, спадкоємно полученном от отца), Шопенгауэр назначил свои лекции в то же время, что и Гегель. Последний расценил это как вызов и везде, где мог, посылал в адрес «молодого наглеца» не очень приятные высказывания. Самоуверенный юный мыслитель отвечал ему тем же: «Гегелевская философия, - говорил он, - состоит из невежества и вымысла». Не удивительно, что в Берлинском университете Шопенгауэр не прижился. Его лекции собирали не более 3-5 студентов. Преподавательская карьера не сложилась; произведения успехом не пользовались; философский мир встретил Шопенгауэра прохладно.
Философ «замыкается в себе», ведет размеренный холостяцкий образ жизни, больше общаясь с книгами, чем с людьми. Он блестяще владел английским, французским, итальянским и испанским языками. Много читал. Часами гулял со своей собакой Атма (Мировая душа), курил длинную трубку, читал «Таймс» и встречался с журналистами, которых нанимал для доведения своего мирового величия.
Рассказывают, что он был антидемократическим, ненавидел революцию 1848 p., верил в спиритизм и магию. В кабинете философии стояли бюст Канта, портрет Гете и бронзовый Будда. Культ Канта, как своеобразная вера, выпестованная самим философом, сопровождала Шопенгауэра до самой смерти. Европейский культур ный мир, между тем, его почти не замечал. И лишь последние годы жизни принесли признание. Как сказал Шопенгауэр: «что-То стирает ломилось - в Берлинском и Лейпцигском университетах начинают читать лекции на тему «Философия Шопенгауэра». На горизонте просматривалась мировая слава. К сожалению, прикоснуться к ее чарующего света философу не удалось: смерть застала его на ее пороге.
Понять Шопенгауэра трудно, но возможно. Философ имей руль владел словом, излагал свои мысли достаточно ясно и привлекательно, однако - необычно: в противовес гегелевской «абсолютной идеи» - как сущности мира и его Создателю - он ставил единственную и вневременную «волю», что проявляется во всем развитии Вселенной, в равной степени в живом (одушевленій) и неживой (неодушевленій) природе.
Космическая «воля», за Шопенгауером, подобная Богу - Природе, обоснованном большим Спиноза. Однако, если у Спинозы «божественная воля» является творческой силой и мудрость заключается в том, чтобы подчиниться ей, то у Шопенгауэра она - злая, чужая, далекая и является, скорее, источником всех наших бесконечных страданий, чем творческой энергии и вдохновения. Космическая воля, отмечает философ, не имеет фиксированного конечного определения (начала), которого бы можно было достичь, чтобы получить удовольствие. Всепобеждающим есть только смерть. Но и она не может стать конечной целью. Человек пытается жить, действовать и творить. В этом и сокрыто великое таинство нашего бытия: «мы пытаемся надуть мыльный пузырь как можно больше, хотя отлично знаем, что она лопнет», - заключает свои рассуждения Шопенгауэр.
Размышляя о смысле бытия Человека и Мира, Шопенгауэр подчеркивает, что инстинкт («воля») заставляет людей воспроизводить себя в своих потомках и формах культуры. Это, в свою очередь, влечет за собой новые испытания и страдания, от которых не может спасти даже самоубийство. Человек обречен на страдания. И даже познания не позволяет ей постичь смысл, вырваться из жестких объятий, уравновесить себя с миром. Только пост, бедность, самовипробування, направлено на подавления своей индивидуальной воли, как раз и является тем образом жизни, который ведет к истине, позволяет увидеть то, что недоступно другим. Цель святого, считает философ, как можно ближе подойти «к несуществования» - индивидуального бытия, співрозмірного с бытием единой космической «воли». Нравственный долг человека состоит в том, чтобы, отказавшись от желаний, уничтожив волю к жизни, избавиться от извечного источника страдания. «Всякое ограничение, - поучал он, - способствует счастью. Чем более узкий круг нашего познания, наших действий и сомнений, тем мы более счастливы; чем оно шире - тем чаще мы страдаем и бентежимось. Ведь вместе с ним растут и множатся заботы, желания, тревоги».
Современники называли Шопенгауэра «сторонник жесткого пессимизма», однако не особенно доверяли его учению, так как сам философ вел совершенно противоположный образ жизни. Как правило, он не отказывал себе в удовольствиях, обедал в хороших ресторанах, не пренебрегал любовными интригами, был человеком на редкость сварливой и скупой.
Пессимизм Шопенгауэра, между тем, имел не только социально-историческое, но и гносеологічне оправдание и смысл. Как пишет Б. Рассел, «его (Шопенгауэра - В. А.) пессимизм дал возможность людям пристраститься к философии, не убеждая себя в том, что все зло может быть оправдано. В этом отношении, как противоядие, его пессимизм был полезным» (Рассел Б. - С. 273). Он позволил увидеть мир «с другой стороны», высказаться по поводу аргументов, которые могли бы и не заметить.
Еще более важное значение имело учение Шопенгауэра о первичности «свободы». В противопоставление гегелевской «абсолютной идеи», оно подневольно возвращало философию от абстракции к жизни, в частности, к Человеку. И хоть у Шопенгауэра этот взгляд удерживался только в потенции, многие из философов нового и новейшего времени именно с этого начали свои философские поиски и сумели выстроить достаточно влиятельные (и эвристические) теории. Из Шопенгауэра (возможно, не только из него, но - в значительной мере именно с него) вышли такие гиганты духа, как Ницше, Бергсон, Джемс, Дьюи. Учение Шопенгауэра стало популярным. Поэтому, «несмотря на непоследовательность и некоторую поверхностность, его философия играет значительную роль как ступень в философском разви тия» (Рассел Б. - С. 274).
На могиле философа написано всего два слова: «Лртур Шопенгауэр». «Они (люди - В. Л.) найдут меня», - считал он. И не ошибся.