Понятие «философская антропология» имеет как широкую, так и узкую сферу применения. Эти сферы постоянно взаимодействуют, стимулируют одета одну. Однако нередко со стороны «антропологов» можно услышать серьезные нарекания относительно того видения человека, которое складывалось на протяжении многих веков ее философского осмысления.
Основатель философской антропологии как специальной научной отрасли, немецкий философ Макс Шелер (1874-1928), анализируя религиозные и обще-философские представления о человеке (среди последних: основано еще древними греками представление о homo sapiens, натуралистически-позитивистское и прагматичное представление о homo faber, волюнтаристское неприятие обоих предыдущих и утверждение взамен всевластия жизненных влечений и инстинктов, наконец, атеистическое возвеличивание человека как же усвідомлюючої морального существа в «Этике» Н. Гартмана, - последний аккорд соответствует временные шелерових наблюдений), - прокваліфікував каждую из подобных версий человека как недостаточную.
О взглядах самого М. Шелера на человека речь не раз и в этой, и в следующих лекциях. Не все в его творческом наследственные выдержало испытание временем, тем более, что самому ученому судьба подарила времени едва за полвека, но в начале нашей длительной беседы об определяющие свойства человека и его отношение к миру привлечем внимание читателя к двум мыслей, которые не потеряли актуальности по сей день.
Первая касается капризного сочетание в человеческом существе различных сущностных свойств, трудно согласуемых между собой. В работе «Человек и история», где содержится Шелерова критика уже упомянутых нами ранее религиозных и философских представлений
о человеке, очень важным является мудрое предостережение Эммануила Канта, который говорил: " из того кривого «теса», что с него делано человека, нечего пытаться смастерить что-то рівнесеньке.
Вторая мысль нацеливает антрополога на постоянную готовность воспринимать любую новую информацию о предмете своего интереса: из всего разнообразия учений о человеке, которые уже сложились, ему крайне нужна «готовность к удивлению».
Запомним эти две установки - они станут очень полезны в дальнейшем, поскольку имеют не только людинознавче, но и «світознавче» применения. Сейчас же продолжим разговор о фундаментальных замеры и коллизии «человеко-центрированной» философии, затем - о разновидности самостоятельных антропологических концепций, возникших на основе философской антропологии, начиная со второй четверти прошедшей эпохи, о краеугольные фигуры данной отрасли знания.