Часть II

ГЕОПОЛИТИКА

 

Современный атомный авианосец - не самый весомый аргумент геополитики. Впрочем, можно прогнозировать изменение парадигмы - от геополитики противостояния к геополитике сотрудничества.

 

ТЕМА 10

 

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

 

Ренессанс геополитики на качественно новом, позитивном уровне, что начался в конце 80-х годов XX ст., совпал с динамической перестройкой геополитической картины мира. Полный слом прежней системы международных отношений сопровождается существенным сдвигом в мировом балансе сил и поиском оптимальных структур обустройство обновленного мира.

С момента своего появления и до сих пор человек активно стремится найти собственную нишу в универсуме, то вполне отдавая себя в руки Абсолюта (природы), то самопроголошуючи себя "царем всего сущего". Как бы ни складывались эти отношения в дальнейшем, неоспоримым остается факт полной зависимости мировоззрения человека от условий природной среды в предыдущие периоды, что накладывало отпечаток на все сферы бытия. Одной из таких сфер на высших ступенях развития человечества стало государство.

Историческое развитие геополитики как науки.

В донауковий период развития геополитических взглядов первичное накопление материала о взаимодействии "природа-общество (государство)" происходило в русле географического детерминизма. Со времен "Описательной географии" Гекатея Милетского (ок. 546 - 480 г. до н. э.) мыслители разных эпох и народов развивали идеи об определяющем влиянии объективных характеристик территории на функционирование государств как формы совместного бытия людей.

Объяснить значимость географического аспекта в существовании государства просто: каждое государство имеет три необходимые компоненты - территорию, народ, политическую организацию. Где бы люди жили и какую бы политическую систему имели, они находятся в определенном пространстве Земли, и их деятельность так или иначе является реакцией на условия внешней среды. Географическое положение государства предопределяет уникальность ее исторического фона, ее бытие и определяет самобытность народа и страны, что делают их историческими индивидуальностями.

Определяющее влияние климата на силу и развитие суверенного государства признавали, например, Же. Боден, Б. Чичерин, С. Соловьев, О. Щапов; о роли рек в развитии цивилизации писали еще в конце XIX ст. К. Бер, J1. Мечникова др. Ш.Л. Монтескье (1689 - 1755) в своем труде "О духе законов" отмечал необходимость того, чтобы законы страны соответствовали условиям физической среды. Гердер, Кант, Гегель, Бокль доказывали, что природа непосредственно влияет на труд и стереотипы мышления людей, Гумбольдт исследовал связь природных условий с моралью человека. К. Рихтер (1779-1859), который разработал иерархическую систему регионального деления мира в рамках единого глобального пространства (земная и водная напівсфери), считал природу всеобъемлющим фактором человеческой жизни. С. Рудницькому, в частности, принадлежат слова, что "географическое положение, фунтовый и растительный покров обусловили малопросторність и отяжілу сутужність политической мысли украинцев" (1923), - классический пример географического детерминизма.

В целом история развития идей географического детерминизма будто отражает эволюцию "уплотнения" Земли: от теории пяти температурных зон Парменида - через утверждение Же. Ройтмана, что наш политический мир распространяется лишь на просторы, доступные человеку (недоступных мест на планете почти не осталось, что и является одной из важнейших причин обострения геополитических проблем современного мира, как и усиление внимания к геополитике), - до современных глобальных геополитических концепций мироустройства С. Коена (1973), П. Тейлора (1989), С. Бжезинского (1997) и др.

Становление геополитики, что происходило параллельно с развитием политической географии, приходится на конец XIX - начало XX в. и связано с именем Ф. Ратцеля (1844 - 1904).

Ф. Ратцель, обобщив труды предыдущих мыслителей, первым превратил политическую географию на системную научную дисциплину. Это обусловлено не только переходом количества разрозненного знания в его интегральную качество, но и глубокими и существенными изменениями в самом объективном мире, который переходил на рубеже двух столетий из состояния разрозненности отдельных своих частей и регионов до единого, взаимосвязанного и взаимозависимого мира в масштабах всей планеты.

Ф. Ратцель считал, что пространство (размер) государства является важнейшим политико - географическим фактором. Причем пространство - это не просто территория, занимаемая государством и являющаяся одним из атрибутов его силы, а он сам является политической силой. Это больше, чем физико-географическое понятие. Упадок государства составляет результат ослабленной пространственной концепции и ослабевшего пространственного чувства. Хотя ученый и сместил акцент с преимущественно географического, к тому же в основном описательного аспекта влияния окружающей среды на жизнедеятельность государств и народов на политическое (и даже политико - стратегический) аспект роли и влияния географического фактора, и прежде всего роли пространства, он не стал автором термина "геополитика". Первым его употребил Г. Челлен в труде "Государство как форма жизни" (1899).

Итак, историческое ядро геополитики составляет политическая география, задачей которой является исследование взаимосвязей между геопростором и балансом сил в мире. Однако уже на этапе становления геополитики Г. Челлен заявлял, что "география не может дать достаточно широкую и глубокую информацию по всем вопросам, которые касаются геополитики".

На начальном этапе развития геополитика обогатилась идеями о пространстве государства как важнейший политико - географический фактор и преимущество морских держав над суходольными, теориями Великих держав и Гартленду, концепции цивилизационного пространства как мирового т.д. Наиболее авторитетными стали немецкая, британская и американская школы геополитики.

В развитии многих наук были моменты, когда научные идеи дискредитировались в угоду тем или иным политическим целям. Это характеризовало геополитику, особенно немецкую, в 30 - 40-х годах XX ст. В Частности, К. Гаусгофер внес негативный аспект в немецкую геополитику, пытаясь теоретически обосновать нацистские идеи мирового господства, что на длительное время затормозило формирование геополитики как науки. Однако стоит отметить, что он не был сторонником военного решения вопроса о контроль Германии над Евразией.

Через связь геополитики и социал-фашизма геополитика в США в 40 - 50-х годах, а в странах социалистического лагеря - в 40 - 80-х годах XX в. считалась псевдонаукой, реакционной концепцией, объясняющей политику государств влиянием природных географических условий, географическим положением и расовыми различиями населения. В СССР на сам термин было наложено жесткое табу.

Вместе с тем в США появляются работы Н. Спікмена (1944), Г. Страуса-Хюпе (1950), Д. Майнінґа (1956), которые ныне составляют классику геополитики. С 60-х годов восстанавливаются геополитические исследования в Европе. В основном это исследования в рамках движения "новых правых" (А. де Бенуа, Ж. Тириара, Г. Стойкерс, Й. фон Логаузен, М. Тарки и др.); создание на основе идей анархизма геополитической школы журнала "Геродот" (И. Лакоет, М. Фуше, К. Раффестейн и др.); развитие идеи о иконографию Же. Ґоттманном и первые ростки геополитики неконфронтационного типа в трудах II. Галлуа. Естественно, что в условиях биполярного мира геополитические теории развивались преимущественно в конфронтационном русле. Теоретический стержень почти всех тогдашних концепций составляло соотношение талассо - и телурократії (Гартленд-Римленд), однако выводы у каждого автора были оригинальными.

В послевоенные годы предпочтение по формированию теоретико-методологических основ геополитики имели представители немецкой и японской, позже - американской, французской и британской школ.

С конца 80-х годов XX в. геополитика входит в новейший этап развития. ее возрождения отнюдь не означает слепого возврата к старым концепций, многие из которых скомпрометировали себя или потеряли актуальность за новых реалий. Пристальное внимание к историографии идей классической геополитики сочетается с поиском новых подходов и попытками построить теоретическую основу геополитики, которая бы отвечала на вызовы современности. Среди таких:

• появление наряду с государствами новых, более агрессивных геополитических игроков в лице региональных и интеграционных группировок, ТНК, террористических организаций и т.д.;

• глобализация мирового хозяйства и как следствие - постепенное смещение акцента с политики на экономику;

• увеличение разрыва между бедными и богатыми (государствами и слоями населения), обострение экологических проблем, распространение терроризма и т.д.;

• с одной стороны, унификация культурно-идеологической сферы, ее космополітизація, с другой - взрыв патриотизма, национально-освободительных движений;

• поиск геополитическими актерами [взаимо]выгодных путей развития геополитической ситуации в постбіполярному мире и др.

Среди наиболее значимых разработок нынешнего этапа следует отметить развитие геополитики взаимодействия, теории Четвертого мира, циклической и синергетической парадигм, усиление культурно-психологического аспекта геополитики. Влиятельными представителями современной геополитики можно считать С. Коена (1973), А. Тойнби (1946, 1974), С. Гантінґтона (1993, 1999), С. Бжезинского (1997), В. Колосова (2002).

При этом стоит уточнить, что хронологический подход, подобно сущностного, не может рассматриваться как догма, поскольку в разные периоды в разных странах развивались одни и те же концепты геополитики.

Вместе с тем развитие науки тесно коррелирует с представлением о определяющие факторы, которые влияют на мощь государства и формирования геополитической структуры мира. Сначала преимущество полностью отдавалась физико-географическим даностям, ведь само государство отождествлялось с биологическим существом - одной из форм распространения жизни на Земле. Из всей совокупности факторов географический - наиболее устойчивое, он является основой последовательности и преемственности политики государств, пока их пространственно-географическое положение остается неизменным.

Размеры национальных территорий влияют на силу государства в борьбе за свои интересы. Природные ресурсы и распределение их по территории страны обусловливают плотность населения, интенсивность его социальных связей и опосредованно влияют на формирование структуры хозяйства; картографическое положение относительно ближайших соседей создает потенциальных противников или союзников и тем самым - проблему безопасности. Топография территории страны влияет на силу или слабость внутренних социальных и экономических связей; вместе с климатом создает определенные предпосылки производства сельскохозяйственной продукции, определяет возможности внутренней коммуникации и внешней торговли. Географический фактор иногда игнорируют, однако политические просчеты, неудачи и поражения снова ставят его на первый план. Этому учат уроки Афганистана, Балкан, Ирака, Кавказского региона, стран Африки. Вот почему оценка силовой позиции государства должно начинаться с анализа ее географии. По Г. Челленом, мощь государства формируется с связке факторов природно-географических свойств, хозяйства, народа и формы государственного правления.

В современной геополитике внимание акцентируется на общественно-географических и политических факторах. Сила государства опирается на стабильную экономику, духовно-нравственную и социальную единство народа, сильные вооруженные силы. Однако это не все: она зависит также от специфического положения государства в общемировом и региональном пространствах. Самосохранения государства как определенной культурно-исторической общности жизненно необходимое для нее. С точки зрения геополитики это задача приобретает особый смысл. Поскольку территория является имманентным частью государства, то самосохранения - это прежде всего защита этой территории, или, другими словами, сохранение территориальной целостности государства. Именно это является залогом политической и экономической независимости. Если на передний план выходят другие факторы, то рано или поздно государство становится зависимым от более сильных субъектов международного права.