РЕЛИГИЯ И ПОЛИТИКА

15.5 Религиозная проблематика в контексте становления «Новой Европы»

Новые интеграционные процессы в Европе, расширение Европейского Союза и вопрос о будущем членстве в этом сообществе других европейских стран и в том числе Украины оказывают нового содержания концепции европейской идентичности, которая определяется через систему общих ценностей, прежде всего демократических, как таких, которые присущи европейской политической традиции. К числу определяющих цивилизационных черт европейцев принадлежит также и общая для всех народов Европы христианская культурно-ценностная наследие, значение которой хорошо осознают лидеры европейских церквей, которые все активнее заявляют о своей позиции по вопросам европейской интеграции, расширения ЕС и также формирования общеевропейских институтов. При этом религиозное наследие нередко играет амбивалентную роль и может как способствовать, так и препятствовать процессу интеграции отдельных стран в общеевропейских структур.

Наибольшую поддержку интеграционные намерения получили от существующих экуменических организаций, вовлеченных в міжхристиянське сотрудничество: Конференции европейских церквей (КЕЦ), которая объединяет более 120 православных и протестантских церквей, и Совета европейских епископских конференций (РЄЄК), включающий все католические структуры римско-католической церкви в странах ЕС. Еще в конце 80-х годов на общей ассамблее КЕЦ и РЄЄК представители этих организаций на христианской почве развили идею объединенной Европы, а также включили в общеевропейского дома все народы и нации европейского пространства. Папа Римский Иоанн Павел II провозгласил право всех европейских народов от Атлантики до Урала и от Скандинавии до Средиземного моря жить по принципам Евангелия в общем доме, в Европе без границ, независимо от различий в политических программах, идеологических системах или военных сою-зах. Сложилась ситуация, когда экуменические процессы в религиозной сферы шли впереди интеграционных процессов в сфере политики, а церковь перенимала дело гармонизации отношений между европейскими народами (например, при посредничестве религиозных организаций произошли акты примирения между Францией и Германией, Германией и Польшей). Естественно, что церковные институты проявляют непосредственный интерес к своей дальнейшей участия в интеграционных процессах уже на уровне создания общеевропейской надгосударственной политической структуры и сохранить свой статус пионеров в этой области. По словам Папы Иоанна Павла II, «культурная и историческая концепция нынешней Европы отражает реалии континента, который стал таким благодаря, в частности, объединительной силе христианства». Под влиянием христианских церквей к проекту Конституции было внесено статью 51, что гарантирует уважительное отношение административных органов Европейского Союза к статусу церквей и религиозных организаций, а также традиционных форм отношений между церковью и государством в странах - членах ЕС. При этом требование о признании роли христианства в становлении современной Европы была выдвинута чуть ли не всеми влиятельными христианскими церквями, в том числе и православными, которые пошли даже дальше и на совещании представителей 10 православных церквей 2003 года пришли к выводу, что понятие «религиозной свободы» масс предусматривать не только право отдельного гражданина на выбор религии, но и право традиционных церквей и религий на сохранение своего статуса.

Интересно, что полемика по вопросам роли христианства в истории и становлении единой Европы в Конвенте была острее, чем обсуждение собственно политических структур Евросоюза, хотя это отчасти можно объяснить технологией «драматизации проблемы» как с целью повышения внимания к ней, так и с мстою отвлечения внимания законодателей от еще более драматических вопросам экономического или социального характера. Так или иначе, но политики оказались несостоятельными стоять в стороне от поднятых церковными организациями вопросов. Председатель Европейской комиссии Романо Проди недвусмысленно заявил, что в процессе создания новой Европы невозможно игнорировать религиозные и культурные традиции, в том числе традиции христианства, которые были и остаются неотъемлемыми от памяти и ожиданий относительно будущего Европы. Против включения в текст европейской Конституции тезиса о христианстве выступили лишь представители Франции (см. выше о секуляристські традиции этого государства) и, естественно, мусульманской Турции, решение вопроса о вступление которой в ЕС само по себе является лакмусовой бумажкой религиозной политики Евросоюза, и именно здесь религиозный фактор в секуляризованной культуре европейских стран вдруг выступает на видное место. Оказалось, что большое коли-чество европейских политиков и простых граждан видят в наследии мусульманской Турецкой Республики (между прочим, формально светского государства) серьезное препятствие на пути к интеграции этой страны в общеевропейские структуры. Именно в этой ситуации срабатывают культурные стереотипы отождествление христианского мира с демократией (как будто в Европе не было фашистских режимов), а м-сульманського - с экстремизмом, фундаментализмом и отсутствием или недостатком гражданских свобод. В «турецком вопросе» в контексте расширения Евросоюза очень четко очерчивается различие подходов религиозных и секулярных институтов к решению одной проблемы. С экономической точки зрения включения в состав ЕС многомиллионной Турции, экономика которой динамично развивается, будет иметь больше положительных последствий, но не это является предметом заботы представителей церкви и религиозных общин. Характерно, что Константинопольская патриархия одобрительно относится к идее приема Турции в Евросоюз, поскольку это будет способствовать улучшению положения христианского населения в этой стране за усиление международного контроля защиты прав человека и представителей меньшинств, а также поможет улучшить отношения между патриархатом и руководством Турции, которое четко заявило о своей европейской ориентации. Совсем другой позиции придерживаются представители римско-католической церкви, ведь вхождение мусульманской по своей культурой государства в сообщество христианских стран разрушит монополию католицизма на статус источника европейских духовных ценностей, а значит может уменьшить общественный вес и авторитет христианских организаций.

Пример Турции является достаточно показательным не только для мусульманского мира, но и для государств с подавляющим большинством православных среди верующих, несмотря даже на то, что статья о роли христианства в проекте европейской Конституции не вжимать культурных прав граждан этих стран и не унижает их культурно-религиозную идентификацию. Хотя официальный Ватикан положительно относится к идее приглашения в ЕС Украины и Молдовы, это, безусловно, как и ранее, связано с миссией продвижения на запад, что ее католическая выполняет в течение многих веков, а не с заботой о состоянии православной религии в восточноевропейских странах. С другой стороны, при более четко определенной позиции Украинской Православной Церкви влиятельный голос представителей католической церкви может значительно улучшить шансы Украины на полноправное участие в процессе европейской интеграции.