Политизация этничности и етнизация политики - процесс трансформации интересов этнического сообщества, этнических идеалов и ценностей в мотивы и цели политического участия (или отказа от нее). Представляет собой также различные способы политического давления с целью принятия органами государственной власти решений, необходимых для удовлетворения актуальных потребностей этнических образований. Более концентрированно П. э. и э. п. выражается в отношении политических явлений через призму интересов этнического сообщества и, наоборот, в использовании институтов политической системы общества, средств и методов политической борьбы для их реализации. Сущность П. э. и э. п. - это превращение этнического сообщества субъекта политики (формирование самосознания, политическая мобилизация и деятельность) и участие в решении этнических проблем субъектами политического процесса (институты государства, партии, общественно-политические движения, международные организации, СМИ и т.д.). Многообразие интерпретаций сущности и проявлений П. э. и э. п. обусловлено наличием в научном и обыденном сознании широкого спектра представлений о политике и этничность. Но если относительно природы политики сформировались достаточно определенные и общепринятые научным сообществом трактовки, то срок и сущность феномена "этничность" не имеют одинакового толкования. Наиболее распространенными являются следующие варианты: 1) применение понятия "этничность" для обозначения этнической группы, национального меньшинства; 2) использование термина "этничность" как понятие, которым обозначают культурное и языковое своеобразие, етнопсихологічну самобытность группы людей; 3) употребление понятия "этничность" как синоним этнического или национального самосознания, самоидентификации индивидов и групп. В целом понятие "этничность" означает как совокупность объективных факторов возникновения и существования некой группы людей с особой культурой и ценностями, так и субъективные факторы групповой самоидентификации, объединяющих индивидов в такую общину, которая отличает ее от других общностей. Среди признаков коллективной этнической самоидентификации наиболее значимые следующие: язык, традиции, обычаи, раса, территория (государство) происхождение, вероисповедание, менталитет, общая история. Появление в научном обиходе теорий этничности, с их категориальным аппаратом и пояснительными схемами этнических и этнополитических процессов в современном мире, приходится на вторую половину XX в. Это связано с необходимостью осмысления и адекватной политической реакции на угрозу нового для западного общества явления, что получило название "этнический ренессанс". Его политическая сущность и общий негативный проявление характеризуются возрождением этнического самосознания (в форме этноцентризма, ксенофобии и етнофобії, национализма и т.п.), всплеском политической активности этнических групп и усилением межэтнических противоречий в рамках национально однородных сообществ, то есть давно сложившихся национально однородных политических наций (демократических национальных государств). Причины и формы П. э. и э. п., которые являются взаимозависимыми и взаимопроникающим явлениями, обусловленные сложным и противоречивым комплексом государственных и международных трансформаций социально-политических и экономических, правовых и духовных реалий жизни людей. Экономическая модернизация, либерально-демократическое совершенствование политической системы западного общества, усиление социальных функций государства, глобализация мирового развития вызвали в универсальной системе развития цивилизации "одна нация - одно государство" серьезные противоречия. В новых исторических условий всемирная прогрессивная тенденция развития общества, сложившейся в рамках западной цивилизации еще в начале XX ст., стала в конце XX в. в некоторой степени регрессивной, политически консервативной. Она превратилась в сдерживающий фактор государственно-политического оформления и развития для многих национальных и этнических сообществ. Создание международной нормативно-правовой базы и институтов как гарантов государственно-территориальной целостности, а также сугубо декларативное признание права наций на самоопределение практически невозможным, особенно для западного мира (за исключением федеральных образований советского типа - СФРЮ, Чехословакия, СССР), такую форму реализации самоопределения национальных и этнических сообществ, как государственно-политическое отделение или создание новых национальных независимых государств. В этих условиях многочисленные этнические сообщества были объективно вынуждены искать другие формы самоопределения и использовать существующие в демократическом государстве легитимные политические методе и средства, а в некоторых случаях и нелегитимные, силовые формы давления и борьбы. Кроме того, во второй половине XX в. для развитых стран Запада приобрела практической актуальности проблема, связанная с обеспечением и реализацией демократическим, политико - правовым путем прав и свобод многих этнических меньшинств. Особенно это касается вопросов выражения и защиты интересов этнических образований, их отдельных представителей и локальных групп в культурно-языковой сфере (Бельгия, Канада, Испания и др). Фактически многомерная совокупность этнических интересов в условиях развитой и прогрессирующей западной демократического государства вошла в сферу практической реализации неотделимых прав и свобод личности. В этом контексте свою роль сыграло и интенсивный экономический рост. Социально-экономический прогресс обеспечил высокий жизненный уровень и социальные гарантии большинства населения, благодаря чему был снят актуальность и первоочередность социально-классовых конфликтов, которые раньше вытесняли из политического спектра другие, более второстепенные, жизненные проблемы представителей различных национальных и этнических групп. Такие второстепенные конфликты были своеобразным отложенным социально-политическим спросом, суть которого заключалась в том; что в условиях реализуемости основных жизненно важных социально-экономических и политических потребностей у граждан развитых стран появилась возможность перейти к новой стадии существования - бороться за реализацию уже "вторичных" интересов, в том числе духовно-культурных, чисто этнических. В определенной степени процессы П. э. и э. п. в Западной Европе, США и Канаде стали ответом, реакцией "этнонационального защиты" на вызов политической, экономической и информационной глобализации мира. Однако более влиятельным фактором взрыва этнических чувств как проявления стимула и П. э. и э. п. была масштабная миграция из развивающихся стран. Интенсивный миграционный поток из Азии, Африки, Латинской Америки, постсоветских стран начал ощутимо изменять етнодемографічний состав населения, особенно в Западной Европе и США. Эмигранты, с одной стороны, размывали этнокультурную монолитность западных обществ, заставляя представителей национального большинства чувствовать и защищать свою этничность, с другой - активно заявляли свои "права" на сохранение собственной этничности, требовали уважения к нему от представителей коренного этноса - нации, а также стремились получить для себя равные социальные возможности и гарантии. При этом не следует сбрасывать со счета и тот факт, что переселенцы нередко оказывались в атмосфере предвзятого, негативного, а то и враждебного, даже дискриминационного отношения к себе со стороны представителей "этнических домовладельцев". Этнический ренессанс в форме ярко выраженного стремления к сохранению этничности, акцентирование внимания на роли этнической принадлежности индивида и этнических групповых особенностях стали в условиях экономической модернизации общества второй половины XX в. новой форме группового соперничества. По сути, П. э. и э. п. стали следствием процессов социально-экономической трансформации и миграции рабочей силы, в условиях которых классовая борьба перешла в сферу культурных различий, а обращение к этническим корням, осознание значимости этнической принадлежности дало возможность использовать этничность для достижения как материальных, так и духовных преимуществ. В среде этнического разграничения социально-экономических статусов и разделения труда темпы модернизации повлияли на механизмы социальной мобильности, оказались в этнополитических процессах. Условия быстрой модернизации и трансформации стимулировали этническую солидарность. И она, как идейно-психологический фактор группового самозащиты и борьбы за доступ к социальным благам, активизировала П. э. и э. п. Таким образом, вопреки ожиданиям и прогнозам многих исследователей, которые непосредственно или опосредованно влияли на государственную политику, следствием модернизации современного общества становилась не тенденция интеграции многочисленных этнических образований в социокультурную систему этнической (национальной) большинства стран, а наоборот, тенденция этнической дезинтеграции и поляризации. Модернизация не создавала гражданского мира, а порождала систему многополюсной межэтнического напряжения, становилась причиной открытой межэтнической конфронтации. Новые реалии общества второй половины XX в., порожденные процессами экономической трансформации и модернизации, а также дальнейшая демократическая эволюция политической системы проявились в характере формирования социальной идентичности. Интенсифицировался бурный процесс размывания ранее прочных социально-классовых границ, социальной маргинализации бытия и сознания, возник кризис традиционной социальной идентификации личности. Объективно сложилась такая ситуация, когда одной из преобладающих социально значимых составляющих, что реально фиксируют и пидгримують статус человека, осталась в основном этничность. А культурная и языковая принадлежность, в которой одним из устойчивых формообразующих факторов выступает этническая неповторимость и различия, превратилась из второстепенных детерминант процесса социальной самоидентификации личности на доминирующую. В социально-психологическом плане атмосфера кризиса идентичности повысила значимость этнического самосознания, а исторически традиционный элемент социализации - этничность, стал играть роль эффективного инструмента социальной терапии, но уже как более влиятельный сравнению с другими фактор. Этническая принадлежность дала человеку возможность избегать социального обезличивания, а ощущение этнической принадлежности обеспечило индивиду "психологическую поддержку", "чувство социальной солидарности", "эмоциональные связи" с социальной средой. Более того, П. э. и э. п. дали возможность социально мобилизовать личность, стимулировать и трансформировать ее индивидуальный поиск собственной значимости и принадлежности "в требования уважения и политической власти", а в некоторых случаях и наоборот - через власть этнического сообщества к повышенного статуса индивида. В современных процессах П. э. и э. п., наряду с факторами трансформации социально-экономических и политических основ современного общества, сохранили свое влияние и механизмы "традиционности". Этничность, особенно в связи с религией, осталась устойчивой институциональной формой (например, мусульманство), что определяет установки и поведение индивидов, их предпочтения и убеждения. Это касается также и характеристики этнического самосознания, которая, в отличие от других видов социально-группового самосознания в обществе, является традиционной формой мировосприятия. Поэтому вполне закономерно, что етнічната етнорелігійна самосознание остались фундаментальной детерминантой в формировании национального самосознания и ее политической организации - национального идеала, который идеологически обеспечивает формирование политического сознания, политической мобилизации и групповое самоутверждение этнического сообщества, влияет на процесс создания государства, политику государства, то есть осуществляет масштабную П. э. и э. п. Особая роль среди факторов П. э. и э. п. как процесса преобразования этнического сообщества в группу интересов, и такую, что организационно может приобретать формы общественно-политического движения или партии, принадлежит политическим лидерам. Лидер сознательно переводит настроения и интересы представителей этнического сообщества в форму политически организованной действия, в связи с чем осуществляет социально-политические функции по выработке идеологии и программы политической борьбы за интересы представителей этнического сообщества, обеспечивает процесс политической мобилизации. Поэтому отдельные западные исследователи для объяснения механизмов и институциональных основ П. э. и э. п. даже предложили особый термин - "политические антрепренеры этничности". Такие "предприниматели от этничности", опираясь на стимулирующую эмоциональную силу национальных чувств, сделали политизацию этничности крайне выгодной для политики и политиков. Играя на национальных настроениях, симпатиях к своему и подчеркивая антипатию к чужому (иностранца, носителя иной этничности), политические лидеры получили способ быстро набирать популярность и усиливать политической влияние на массы. Показательным в этом отношении является электоральный успех в последние годы правых националистических партий в Западной и Восточной Европе. Грань между политическими и неполитическими проявлениями этничности достаточно условная, четких критериев для их разделения, как и однозначных причин этих явлений не существует. И обусловлено это не только противоречием тенденций общественного развития, но и тем, что даже в самых демократических обществах и правовых государствах осуществления процесса этнического самоопределения, суверенизации жизни этнических сообществ как коллективных образований возможно только с помощью политических, а не правовых механизмов.

Гекман Ф. Народ, нация, этническая группа и этническое меньшинство: к некоторым основным категориям этничности // Зарубежный мир. - 1990. - Вып. 19; Этногосудаствоведение. Теоретико-методологические принципы. - К., 2001; Картунов А. В. Вступление в етнополітологи. - К., 1999; Никитюк В. О. Статус национальных меньшинств. - К., 1996; Смит Э. Национальная идентичность. - К., 1994; Феномен нации: основы жизнедеятельности / под ред. В. В. Попова. - К., 1998; Хобсбаум Э. Дж. Принцип этнической принадлежности и национализма в современной Европе // Нации и национализм. - М., 2002.

В. Вилков